«И тогда мы решили попробовать Хармса»: как живет екатеринбургский инклюзивный театр ORA
"И тогда мы решили попробовать Хармса»: как живет екатеринбургский инклюзивный театр ORA"
Художественный руководитель екатеринбургского инклюзивного театра ORA Лариса Абашева в сфере НКО выглядит инопланетянкой. Она хочет, чтобы зритель воспринимал ее спектакли как обычные произведения сценического искусства и чтобы в ее актерах – людях с нарушениями опорно-двигательного аппарата, все видели мастеров своего дела, а не калек. Абашева ставит вместе с ними современные произведения — среди них фестивальный спектакль абсурдистская фантасмагория «Цирк Принтинпрам» имени Даниила Хармса» и свежий постапокалиптический дизель-панк спектакль «Зверь».
Коллектив, которому исполнилось 5 лет, все это время скитается по чужим площадкам, не имея постоянной сцены. Отсутствие собственного дома не позволяет Абашевой превратить ORA в репертуарный театр, обрести финансовую стабильность и независимость. О том, зачем нужно выводить людей с инвалидностью на сцену, Лариса рассказала «Филантропу».
Лариса Абашева, фото предоставлено пресс-службой
«Ставить «Три сестры» не имеет смысла»
ORA на языке маори означает «жизнь». Пять лет назад меня, худрука екатеринбургского театра «Шарманка», пригласили в жюри конкурса инклюзивных театров. Там я столкнулась с коллективом под названием «Жизнь», где играли инвалиды с проблемами опорно-двигательного аппарата. Особенных актеров опекал один благотворительный фонд. С ними я стала заниматься театральным творчеством как волонтер. Вскоре фонд развалился, и я решила продолжать работать с этими людьми.
Я сразу поняла, что для ORA (так мы назвали новый театр-студию) нужно подбирать особые спектакли. Ставить «Три сестры» не имеет смысла. Нужен абсурдистский материал. И тогда мы решили попробовать Хармса.
Над первым спектаклем работали целый год, прежде чем я поняла, что его можно показать зрителям. И нам приходится продолжать работать над этим спектаклем до сих пор, менять, оживлять.
Люди с ДЦП с трудом сосредотачивают внимание. С детства их прячут, ограничивают в принятии решений, образовании, правильном воспитании. Их ленивый мозг запрещает им быть самостоятельными, индивидуальными и яркими. Мы добиваемся результата, у актеров появляются энергия и внимание, эмоции, но во время следующего показа все разваливается. Невозможность закрепить результат – это мое страдание. Каждый раз приходится, как в реанимации, «включать 220» и давать пинка «железным сапогом» художественной воли.
«Я стремлюсь к тому, чтобы они научились выживать без мамы и без государства»
Моя миссия — сделать каждого актера личностью. С детства они были лишены обычного ощущения жизни. Я всеми силами стараюсь научить их самостоятельности. Стараюсь воспитать творческого, конкурентоспособного человека. Поначалу они удивляются, с ними никто раньше так не разговаривал. Система научила их не думать и не принимать решений. Я стремлюсь к тому, чтобы они научились выживать без мамы и без государства.
Главный результат для меня — художественная ценность спектакля. Заработок важен, но он стоит на втором месте. Если бы финансы для меня были в приоритете, я не ставила бы сложные авторские вещи.
Представители НКО говорят, что в наших спектаклях мало позитива, что людям надо дарить свет и добро. Но они не понимают, что моя сверхзадача – развитие творческой личности инвалидов, их внутренней свободы.
Я добиваюсь, чтобы они чувствовали себя полноценными людьми, чтобы их душа и тело развивались и росли. От наших спектаклей внутри порхают бабочки, а от поверхностной «позитивной» самодеятельности – нет.
Мы ставим серьезные задачи, рассказываем о вымирающем человечестве (спектакль «Зверь» по мотивам пьесы Гиндина и Синакевича). Мы играем Шекспира «Сонет» о средневековых бродячих артистах, многие из которых были калеками. В этом спектакле работают десять инвалидов и трое обычных актеров. Мы ставим «Бородино», где актеры-инвалиды играют искалеченных войной солдат, а армейских лидеров – обычные актеры.
«Мы называем нашу работу творческой реабилитацией»
Сейчас в труппе ORA – 30 человек с инвалидностью, в основном — с заболеваниями опорно-двигательного аппарата. Я работаю с актерами только с сохранным интеллектом. У этих людей нет профессионального образования, поэтому они параллельно учатся и играют. Мы называем нашу работу творческой реабилитацией. В обучение включены актерское мастерство, вокал, сценическая речь, сольфеджио, сценическое движение по системе Коха, дыхательная гимнастика по системе Стрельниковой, ритмика, пантомима, литературное творчество, а также контактная импровизация по системе выдающегося врача, руководителя московского инклюзивного театра «Круг» Натальи Поповой.
Мои инвалиды – очень свободные люди. Комфортно себя чувствуют и не комплексуют по поводу недостатков.
Когда отдыхаем вместе, ходим на концерты, появляемся на тусовках, на нас дико смотрят — кто на коляске, кто без ноги, кто не видит. Но они чувствуют себя совершенно свободно как в жизни, так и на сцене, в творческом процессе.
Конечно, я не хочу, чтобы зрители плакали на наших спектаклях, глядя с жалостью на моих особенных актеров. Я предлагаю им включиться в серьезный мыслительный процесс. Я не сторонник пустого развлечения и веселья. Хочу, чтобы пели и танцевали профессионалы. Тогда действительно получается праздник в душе. Поверхностное веселье неубедительно, в нем нет легкости и искренности. Попытки просто танцевать с колясочниками выглядят неубедительно. Инвалиды должны получить удовольствие от игры на сцене. Из этого рождается энергетика. Человек начинает летать, у него на душе бабочки, праздник, эйфория, и зритель эту энергию чувствуют. Мы стремимся избавиться от слова «инклюзивный» в названии театра. Хотим, чтобы театралы покупали билеты на спектакли и воспринимали нас просто как творцов. Мы не хотим, чтобы на нас ходили только потому, что на сцене играют инвалиды.
«Дайте, пожалуйста, дом нашему театру!»
Большая часть спектаклей театра ORA ставится на энтузиазме, то есть актеры учатся, работают над спектаклем, но не получают гонорар. В редких случаях нам удается получить грант, как, например, произошло со спектаклем «Бородино». В этом случае актеры получали плату и за репетиции, и за показы. С этой постановкой мы ездили на гастроли в Москву и Нижний Тагил. В основном, это гранты. И спасибо программе «Укрепление НКО»! Мы бы ничего не сделали без этой поддержки. Именно благодаря фонду КАФ мы показали спектакль в Москве.
Только представьте, каково это привезти на спектакль 30 особенных актеров. Декорации, реквизит, бутафория. Это же целая история!
Главная проблема состоит в том, что у нас нет собственной сцены для показа спектаклей. Приходится работать на чужих площадках, дни спектаклей назначаются стихийно – после месяца перерыва мы вдруг играем один спектакль. Наши представления часто попадают на неудачные дни. Это означает, что зал на 400 мест будет заполнен наполовину. Много сил тратится на раскрутку одного спектакля, вместо того, чтобы продвигать весь репертуар. Мы хотим стать полноценным репертуарным театром, работать системно и собирать полный зал.
Мы выигрываем гранты, конкурсы, получаем премии. Но местные власти обратили на нас внимание, когда я после вручения очередной премии заявила с трибуны: «Дайте, пожалуйста, дом нашему театру!». Годами обивала пороги разных инстанций, но меня никто не слышал. Сейчас мы репетируем на площадке Министерства социальной политики. Но дня выступлений нам нужен отдельный дом. Министерство культуры пообещало выделить здание в центре Екатеринбурга для двух моих театров – ORA и «Шарманки». Если мы сможем собрать 24 млн рублей на ремонт здания, процесс обретения собственного дома существенно ускорится.
На работу в 2020 году у нас пока есть всего один грант. Сейчас я осталась одна, педагогов временно пришлось распустить. Мой заместитель работает как волонтер. У театра копятся долги, поскольку мне пришлось заказывать костюмы и грузовые машины для перевозки декораций с отсрочкой оплаты.
Сейчас моя главная задача – вернуть педагогов, купить недостающее оборудование и поставить новый спектакль по пьесе Олега Багаева «Я убил царя». Это жестокий материал про убийство Романовых, спектакль-пощечина лицемерному поколению. В прошлом году мы очень удачно провели читку и смогли заплатить гонорар актерам. Но для того, чтобы играть спектакль на постоянной основе, необходимо заплатить гонорар автору. Если ORA выиграет грантовый конкурс, то актеры ORA продолжать учиться, развиваться и ставить спектакли.
